Пребывание Чехова в Бурятии отражено лишь в письмах родным да в нескольких строках из рассказа «Дом с мезонином», но сколько статей написано по этому поводу, сколько мифов возникло после краткого, стремительного путешествия писателя по нашей республике. И все же остались моменты, о которых нам хотелось бы рассказать, – связь, возможно, неожиданная, Чехова с Забайкальем и с забайкальцами.

«Из книг» Чехова
Чехов выехал из Москвы 21 апреля 1890 года, но, как всякий серьезный путешественник, начал готовиться к поездке загодя. Как некогда Паганель из «Детей капитана Гранта», Антон Павлович первоначально совершил свою поездку в кресле, за письменным столом. В списке книг и статей, использованных Чеховым, более ста номеров. Нас же заинтересовали лишь некоторые из них. Под №13 в чеховском списке литературы указана статья Владимира Васильевича Птицына (1858 г.-ок.1908 г.) «Тюрьма Приленского края», вышедшая в «Северном вестнике».

Однако нас интересует не эта статья, а ее автор. В.В. Птицын по служебным делам и по личной инициативе объехал Сибирь и Забайкалье, долго жил в Кяхте, был близко знаком со многими купцами, чиновниками, бурятскими ламами и с самим хамбо-ламой, собирал коллекцию буддийского искусства.

Птицын был автором многих статей и очерков о Забайкалье и книги «Селенгинская Даурия. Очерки Забайкальского края» (СПб., 1896 г.). А в январе 1890 года он писал издательнице «Северного вестника» А.М. Евреиновой: «Многие сибиряки, узнавши о намерении Чехова ехать в Сибирь, предлагают ему рекомендательные письма в Тюмень, Томск, Красноярск, Иркутск, Верхнеудинск, Селенгинск, Читу, Кяхту и на Амур. С ними, то есть письмами, его везде встретят, по крайней мере, в смысле гостеприимства, с объятиями, и все покажут ему по части природы, видов, людей и прочее, а без них в Сибири, кроме гостиниц с клопами и почтовых станций с картинами блудного сына на каждой, – ничего не увидит. Я бы мог дать письма к бурятам и в дацаны к ламам, к тибетским врачам и к хамбо-ламе».

Чехов, видимо, встретился с автором письма в редакции журнала «Северный вестник», но, увы, остается только сожалеть, что он не мог воспользоваться рекомендациями Птицына – слишком кратким было его пребывание в Забайкалье, и если Верхнеудинск он хотя бы увидел, то о Селенгинске, Кяхте, Тамчинском дацане и речи быть не могло.

Впрочем, хоть и заочно, Чехов был знаком с теми местами Забайкалья, которые он так и не смог посетить. Писатель был хорошо знаком с «Воспоминаниями» Ф.Ф. Вигеля (1786-1856 гг.), подробно и красочно описавшего свою поездку в Кяхту в 1805-1806 гг. в составе русского посольства. Чехов ссылается на эту книгу в своих очерках «Из Сибири». Прочел Чехов и книги Конана «Сибирь и ссылка» и С.В. Максимова «Сибирь и каторга», в них также много интересных сведений о Бурятии и ее жителях.

Но, пожалуй, особенно интересны для нас №№ 74, 75 и 76 из чеховского списка. Под ними указаны статьи Ивана Семеновича Полякова (1845-1887 гг.). Выдающийся путешественник, зоолог, археолог, этнограф Поляков родился в станице Новоцурухайтуй, был сыном забайкальского казака и бурятки. Он начал свою научную деятельность на Саянах в составе экспедиции Кропоткина, а затем за двадцать лет провел научные исследования в Карелии в Средней Азии, в Западной Сибири на Восточно-Европейской равнине. Наконец, он более года в 1881-1882 гг. работал на Сахалине. Умер Поляков в 1887 году.

С Чеховым Иван Семенович знаком не был, но он становился незримым спутником Антона Павловича в поездке по Сахалину, десятки ссылок на статьи Полякова, встречи с его спутниками, постоянное сопоставление поляковских данных с тем, что увидел Чехов. Все это сделало забайкальского казака одним из героев книги «Остров Сахалин». Чехов называет его исследования «серьезными и тщательными». Он пишет о Полякове: «Его уже нет в живых. Он умер вскоре после своего путешествия на Сахалин. Если судить по наскоро написанным эскизным запискам, то это был талантливый и всесторонне образованный человек».

Чехов встречался с людьми, сопровождавшими Полякова, он знакомится с татарином Фуражиевым, «который вместе с Поляковым ездил когда-то к Ныйскому заливу, он с удовольствием вспоминает и об экскурсии, и о Полякове». Не грех и нам вспомнить замечательного путешественника, хотя бы в связи с Годом Чехова, тем более что без его статей одна из самых известных книг великого писателя была бы другой.

Чехов в Забайкалье
В 1890 году от Иркутска Антон Чехов по берегу Ангары проехал к Байкалу, пересек его, потом на лошадях добирался до Сретенска и поспел туда всего за час до отхода парохода «Ермак». Далее начинался водный путь по Амуру. «Конно-лошадиное странствие» наконец-таки кончилось. Байкал, Забайкалье, Амур произвели на Чехова не менее сильное впечатление. «Вообще говоря, – пишет он, – от Байкала начинается сибирская поэзия, до Байкала же была проза». «Забайкалье, – сообщает он в письме Лейкину, – великолепно. Это смесь Швейцарии, Дона и Финляндии».

В сборнике «По Сибири: путевые очерки и письма» писатель пишет про Бурятию: «В Забайкалье я находил все, что хотел: Кавказ и долину Псла, и Звенигородский уезд, и Дон. Днем скачешь по Кавказу, ночью по донской степи, а утром очнешься от дремоты, глядь, уже Полтавская губерния». А про Верхнеудинск Чехов написал только три слова: «Верхнеудинск миленький городок». Дело в том, что он очень спешил на пароход «Ермак», ведь конечной целью его путешествия был Дальний Восток и остров Сахалин.

Встреча с доктором Кириловым
Среди немногочисленных забайкальских встреч Чехова одна особо примечательна – с доктором Николаем Васильевичем Кириловым. Нам она особо интересна, так как произошла в окрестностях Верхнеудинска ровно 120 лет назад.

Николай Кирилов был однокашником Чехова. Они учились вместе на медицинском факультете Московского университета, впрочем, нет никаких свидетельств об их близком знакомстве, не более чем с прочими студентами.

Родился Николай Кирилов 3 августа 1860 года в Вышнем Волочке Тверской губернии. В августе мы подробнее расскажем о нем и его удивительной биографии, связанной с Забайкальем. Сейчас же вспомним те моменты, которые связаны с путешествием Антона Павловича Чехова в Забайкалье. В 1885 году Кирилов стал служить баргузинским окружным сельским врачом. Через год он был переведен на аналогичную должность в Верхнеудинский округ. Поселился он в Петровском Заводе, входившем тогда в Верхнеудинский округ. Впрочем, в самом заводе Николая Васильевича можно было застать редко, он постоянно разъезжал по всему округу. Кроме выполнения служебных обязанностей, Кирилов изучал тибетскую медицину, селенгинские рыбные промыслы, быт семейских, вел метеорологические наблюдения.

Колоритный, непосредственный и общительный Кирилов быстро находил общий язык с любым собеседником. Сохранилось свидетельство писателя М.А. Кроля, к которому в его селенгинском одиночестве Кирилов постучался через полтора года после встречи с Чеховым.

"Раздался стук в дверь, и на мой окрик: "Войдите!" в комнату вошел господин, возбудивший сразу мое любопытство. Живой, подвижный, он громко со мной поздоровался и тут же объяснил цель своего прихода.

– Я пришел к вам с просьбой. Я сейчас возвращаюсь из Монголии, где провел несколько месяцев. Еду я в Баргузин, так как занимаю там должность окружного врача. Оказалось, что в пути у доктора сломался барометр, а поскольку Кроль заведовал метеорологической станцией, то мог бы помочь проверить барометр выверенными инструментами.

Гость сразу произвел весьма благоприятное впечатление на метеоролога, который сразу дал ему свой барометр, чтобы тот смог внести поправки в свой прибор. Затем у них началась беседа, в ходе которой он рассказал о своих "штудиях" по тибетской медицине с монгольскими ламами".

Вот с таким человеком и столкнулся Антон Павлович Чехов на одной из почтовых станций. О чем они беседовали – возможно, вспоминали студенческие годы. Однако можно предположить, зная характер Кирилова, что разговор мог идти о тибетской медицине, о семейских, о поселениях бывших каторжан, может быть, и вспомнили поэта-каторжанина П.Ф. Якубовича. Через шесть лет, в 1886 году, линия жизни Кирилова вновь пересеклась с чеховской. Он получил назначение врачом Корсаковской окружной лечебницы на острове Сахалин, куда он попросился сам. Повлияла ли на него книга Чехова, написанная писателем после его путешествия? Без сомнения. В свою очередь, и Антон Павлович узнает о работе Кирилова на Сахалине. В письме Чехову бывший начальник Корсаковского округа И.С. Вологдин сообщал, что ему "в проведении тех или иных гуманных мер среди каторги и населения" много помогал бывший баргузинский доктор. "Благодаря этому гуманному и сердечному врачу, – писал Вологдин, – телесные наказания, определенные судебными приговорами, оставались без фактического применения в силу данных свидетельств о болезни подлежащего наказанию лица". Каторжане очень любили Кирилова. "Кто осмелится оскорбить г-на Кирилова, - писали они тюремщику Тирбаху, – тому не будет места на Сахалине".

Однако осталось место доктору Кирилову и в истории Бурятии.

В.А.Харитонов для газеты «Новая Бурятия» №12 от 26 апреля 2010 года